Деревня

Текст стихотворения:

       Последний день июня месяца; на тысячу верст кругом Россия — родной край.

       Ровной синевой залито все небо; одно лишь облачко на нем — не то плывет, не то тает. Безветрие, теплынь… воздух — молоко парное!

       Жаворонки звенят; воркуют зобастые голуби; молча

реют ласточки; лошади фыркают и жуют; собаки не лают

и стоят, смирно повиливая хвостами.

       И дымком-то пахнет, и травой — и дегтем маленько —

и маленько кожей. Конопляники уже вошли в силу и пускают свой тяжелый, но приятный дух.

       Глубокий, но пологий овраг. По бокам в несколько

рядов головастые, книзу исщепленные ракиты. По оврагу

бежит ручей; на дне его мелкие камешки словно дрожат

сквозь светлую рябь. Вдали, на конце-крае земли и неба,

синеватая черта большой реки.

       Вдоль оврага — по одной стороне опрятные амбарчики,

клетушки с плотно закрытыми дверями; по другой стороне

пять-шесть сосновых изб с тесовыми крышами. Над каждой крышей высокий шест скворечницы; над каждым крылечком вырезной железный, крутогривый конек. Неровные стекла окон отливают цветами радуги. Кувшины с букатами намалеваны на ставнях. Перед каждой избой чинно

стоит исправная лавочка; на завалинках кошки свернулись

клубочком, насторожив прозрачные ушки; за высокими порогами прохладно темнеют сени.

       Я лежу у самого края оврага на разостланной попоне; кругом — целые вороха только что скошенного, до истомы душистого сена. Догадливые хозяева разбросали сено перед избами: пусть еще немного посохнет на припеке, а там и

в сарай! То-то будет спать на нем славно!

       Курчавые детские головки торчат из каждого вороха;

хохлатые курицы ищут в сене мошек да букашек; белогубый щенок барахтается в спутанных былинках.

       Русокудрые парни, в чистых низко подпоясанных рубахах, в тяжелых сапогах с оторочкой, перекидываются бойкими словами, опершись грудью на отпряженную телегу, зубоскалят.

       Из окна выглядывает круглолицая молодка; смеется не

то их словам, не то возне ребят в наваленном сене.

       Другая молодка сильными руками тащит большое мокрое ведро из колодца… Ведро дрожит и качается на веревке, роняя длинные, огнистые капли.

       Передо мной стоит старуха хозяйка в новой клетчатой

паневе, в новых котах.

       Крупные, дутые бусы в три ряда обвились вокруг смуглой, худой шеи; седая голова повязана желтым платком

с красными крапинками; низко навис он над потускневшими глазами.

       Но приветливо улыбаются старческие глаза; улыбается

все морщинистое лицо. Чай, седьмой десяток доживает

старушка… а теперь еще видать: красавица была в свое

время!

       Растопырив загорелые пальцы правой руки, держит она

горшок с холодным, неснятым молоком, прямо из погреба;

стенки горшка покрыты росинками, точно бисером. На ладони левой руки старушка подносит мне большой ломоть

еще теплого хлеба. «Кушай, мол, на здоровье, заезжий

гость!»

       Петух вдруг закричал и хлопотливо захлопал крыльями; ему в ответ, не спеша, промычал запертой теленок.

       «Ай да овес!» — слышится голос моего кучера.

       О, довольство, покой, избыток русской, вольной деревни! О, тишь и благодать!

       И думается мне: к чему нам тут и крест на куполе Святой Софии в Царь-Граде и все, чего так добиваемся мы, городские люди?

---

Стихотворения в прозе Тургенев Деревня