Меченосец Аран

Текст стихотворения:

(Отрывок)

Не раз, не два Ливония видала,

Как, ратуя за веру христиан,

Могучая рука твоя, Аран!

Из вражьих рук победу вырывала;

Не раз, не два тебя благословлял

Приветный крик воинственного схода,

Когда тобой хвалился воевода

И смелого, как сына, обнимал.

. . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . .

Но мнилося — любовь и наслажденье,

А не войну и славу на войне

Арановой пленительной весне

Назначило уделом провиденье.

Аран! твои ланиты и уста,

Румяные, как пурпуры денницы,

Твоих очей лазурь и быстрота,

Их милый взор, их длинные ресницы,

Твой гибкий стан и черные власы —

Как сладостно, и пламенно, и живо

Мечталися в полночные часы

Красавице надменной и стыдливой

В стране, где ты как радость расцветал,

Где Везер льет серебряные воды;

В стране, где сын отчизны и свободы,

Возвышенный Арминий побеждал.

Как яркий луч божественного света,

Как мощного воителя стрела,

Как творческий и смелый дух поэта

И горний лет победного орла —

Дни юноши легки и быстротечны,

Когда, пленен высоким и благим,

Мечтательный, живой, простосердечный,

Он весь дался надеждам золотым,

И новый мир яснеет перед ним,

Для подвигов прекрасных бесконечный!

Так молодость Аранова текла:

Уж полон чувств и бодрых упований,

Он был готов десницею для брани,

Готов душой на славные дела.

Его мечта туда переносила,

Где божий свет крестом преображен;

Где Иордан, Голгофа и Кедрон,

Где высоты Ермона и Кармила;

Тем юноша, при ратных знаменах,

Наместником Петра благословенных,

Горел, алкал прославиться в боях

Красою дел отважных и священных.

. . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . .

На синеве безоблачного свода

Светило дня прекрасное горит;

Труба на сбор воителей манит;

Надел броню их старец-воевода…

Они стеклись — наточенный булат

Звучит, блестит; геройские воззванья,

Веселые текут из ряда в ряд;

У всех одни надежды и желанья,

Все бранными восторгами кипят!

Закрыв лицо решеткою забральыой,

На рукоять поникнув головой,

Один Аран, безмолвный и печальный,

Не веселел, не ликовал душой…

Когда магистр, готовяся на битву,

Сложив шелом пернатый и стальной,

Произносил сердечную молитву

Спасителю и деве пресвятой;

Когда, подняв трепещущие длани

И слезный взор к бессмертным небесам,

Он призывал внимающим полкам

Великую защиту бога брани;

Когда клялся не холодеть в боях,

Блюсти мечом апостолов державу

И возвещать в языческих странах

Всевышнего трисолнечную славу,—

Что чувствовал ты, воин молодой,

Вождя побед глазами озирая,

То яркими, как пламень громовой,

То мрачными, как туча громовая?

. . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . .

Простертые на бархате полян,

В безмолвии окрестность наблюдая,

Ливонцы ждут прихода христиан;

Они без лат: меч, стрелы и чекан,

Копье и щит — их сбруя боевая…

Блеснула рать знакомая вдали;

Трескучий зык сзывающего рога

Их взволновал: столпились, потекли

И началась кровавая тревога!

Не облака ль сверкают и гремят,

Не озеро ль Чудское расшумелось?

Не облака сверкают и гремят,

Не озеро Чудское расшумелось —

Враги Христа с Винандовым полком

Сшибаются . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . .

Там общий бой: толпа толпу теснит,

Пирует смерть, кровь брызжет, сталь звенит.

Тот меч занес и, не свершив удара,

Оцепенел, разрубленный мечом;

Тот в ярости губительного жара

Не слышит ран и рубится с врагом;

Иной копье из тела вырывает

И в судоргах влачится по земле;

Тот навзничь пал — и язва на челе;

Тот, жалостно стоная, издыхает,

Подавленный израненным конем;

Кто смерть зовет, кто битву проклинает:

Обширный ад на поле боевом!

Уж месяц встал блестящий и багряный

Над зеркалом балтийской глубины;

Уж потекли росистые туманы

По берегам лазоревой Двины…

. . . . . . . . . . . . . . .

И тьма легла на поприще мечей.

Бой перестал. Огни в долине стана;

Воители на рыцарских щитах

Несут в шатер полмертвого Арана;

Он весь в крови; мерцание в очах,

И широка запекшаяся рана.

---